Диалог как инструмент пастырского служения

В приходской жизни нередко возникают ситуации, когда прихожанам требуется духовная помощь и живое деятельное участие пастыря в решении жизненных вопросов. Но далеко не всегда возможно дать конкретный совет исходя из общей церковной практики и личного молитвенного опыта. Пастырская деятельность

не сводится только к четким и однозначным рекомендациям. И священникам,

и прихожанам важно

помнить, что духовная беседа — необходимое средство в православном душепопечении. Опыт приходской жизни позволяет сделать некоторые предварительные замечания о формах и целях духовной беседы.

Вячеслав Максимов

Живая традиция духовного руководства в современной церковной практике во многом утеряна. Поэтому и становятся возможными такие явления, как младостарчество, о чем подробно говорил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий на Епархиальном собрании Москвы еще в 1998 году. Особый, пророческий дар духовного отца давался далеко не каждому даже в период расцвета подлинного старчества. Как правило, он был связан с монашеской жизнью, с большой внутренней работой в ней и, соответственно, с особой благодатью.

Между тем в своей общине священники ежедневно сталкиваются с необходимостью духовной беседы, душепопечительства. И единственной помощью зачастую является совет, основанный на личном и молитвенном опыте пастыря.

Однако совет, каким бы совершенным он не был, — это не всегда то, что требуется в конкретной ситуации. Область применения совета нередко весьма узка и требует громадного духовного опыта. Да и не всякий, даже верный совет будет исполнен тем, кто его просит, — зачастую люди ищут просто лицеприятного совета. Но главное состоит в том, что готовый совет отнимает у человека львиную долю ответственности за поступок и его результат. Эта ответственность переходит к тому, кто дал совет.

Безусловно, есть ситуации, когда быстрый и четкий совет — единственно верное решение. К примеру, когда горит, надо кричать «пожар!», а не ждать, когда другие почувствуют запах дыма и догадаются действовать сами, — может быть слишком поздно.

Увы, всеобщая безответственность довела нас до того, что любая помощь почти во всех областях жизни (причем как у людей нецерковных, так и у церковных) ассоциируется с советом. И, желательно, с «бесплатным» (то есть без всяких усилий со стороны ищущего).

Для душепопечительства же характерно то, что ищущий помощи человек не попадает в подчинение, но активно участвует в процессе решения своей проблемы и несет свою долю ответственности за успех или неудачу. То есть в нормальном случае ищущий помощи является субъектом, а не объектом действия. Только в этом случае можно действительно помочь человеку.

Мы говорим здесь о помощи, которая оказывается в личном общении. Цель такого общения — постараться помочь человеку найти выход в трудной житейской ситуации, подвигнуть его к духовному исцелению, возможно — к реальному вкладу в церковную и общественную жизнь. Но главное, чтобы человек почувствовал необходимость активного поиска воли Божией и пожелал ее исполнить.

Самореализация как выполнение Божией задачи

Духовнику следует направлять свою помощь на то, чтобы человек открыл в себе и развил все заложенные в него Богом способности. Здесь важно дать человеку возможность созреть для правильного восприятия себя и Божией воли, а не прививать ему чужой облик (хотя бы и весьма благостный). Нельзя отбирать у ищущего помощи даже частичку данной ему Богом свободы.

Тот груз ответственности, который человек обязан нести сам, духовник не должен взваливать на себя (хотя там, где это необходимо, он должен быть готовым разделить эту ответственность).

В применении к христианской жизни «самореализация» ассоциируется с эгоизмом. Однако здесь мы пишем о самореализации как о воплощении в человеке великого плана, задуманного от сотворения мира. Бог создал человека по Своему образу и подобию, так что мы становимся людьми только тогда, когда начинаем действовать и брать на себя ответственность, когда осознаем свою неповторимость и через это понимание становимся способными на реальное и искреннее служение.

Самореализация предполагает физическое, душевное и духовное созревание, через которое становится возможным создание глубоких и неразрывных взаимоотношений с Богом и ближними.

Объект или субъект?

Существуют два основных способа существования человека и, соответственно, два типа отношения к жизни. Первый — когда человек не выходит за пределы тех непосредственных связей, в которых живет. Он не может занять позицию для осмысления, остановиться и посмотреть на жизнь «со стороны». Всякое отношение к жизни — это отношение к отдельным явлениям, а не к жизни в целом.

Второй способ связан с рефлексией, размышлением. Непрерывный процесс жизни как бы приостанавливается, и происходит мысленный выход человека за пределы текущей действительности. Здесь кончается первый способ существования, и наступает решающий, поворотный момент. И тут же — развилка, два пути: либо к душевной опустошенности, нигилизму, нравственному скептицизму и цинизму, либо к построению нравственной жизни на новой, сознательной основе.

Принцип осознанности и ответственности. Диалог начинается на уровне сознания. В ходе диалога анализируется конкретная жизненная ситуация. Но этот анализ делает сам ищущий помощи (при содействии помогающего). Для этого нужно задать множество вопросов.

Очень важно, что осознанность предполагает ответственность за свои действия. Человек должен взять на себя ответственность за все, что происходит с ним в жизни, и перестать быть в своих представлениях жертвой обстоятельств. Такой диалог можно назвать субъектно-ориентированным, так как ищущий помощи является в нем не объектом помощи, а самостоятельным субъектом действия.

Отказ от позиции «эксперта». Согласно принципу ответственности, в ходе диалога помогающий не должен занимать по отношению к своему собеседнику «экспертную», «учительскую» позицию: он не высказывает своего мнения, не дает советов или готовых решений, не вносит свой опыт. Это самый сложный принцип субъектного диалога и одновременно один из главных принципов, отличающих его от психотерапии. Испрашивающий помощи всегда сам принимает решение о следующем шаге, который он сделает на пути к своей цели. И сам несет ответственность за его успех.

Помогающий может рассказать историю из своего или чужого опыта, полезную для анализа ситуации собеседника, но таким образом, чтобы она не воспринималась как прямая подсказка или руководство к действию. Осуществляющий помощь не дает советов. В этом нет необходимости. Все ответы — внутри человека и от Бога.

Поэтапность и иерархичность развития

Каждый шаг человека на пути к поставленной цели должен находиться в «зоне ближнего развития». Помогающий должен обладать достаточной мудростью для того, чтобы не позволять собеседнику ставить неосуществимые на данном этапе подзадачи. «Двигающий горами начинает с камешков», — как сказал один из мыслителей древности.

Развитие каждой личности происходит поэтапно и соответствует определенному уровню. Первый, самый низший уровень — эгоцентрический. Здесь основным смыслом действий человека является личная выгода. Окружающие воспринимаются как «помощники» или «враги». Другой человек воспринимается не как самоценность, а как объект для достижения целей. Стиль поведения на этом уровне — манипуляция. Многие люди всю жизнь остаются на этом уровне, маскируя свое отношение исполнением социальных норм и общепринятыми правилами общения.

На втором уровне человек отождествляет себя с группой и в его действиях проявляются интересы группы. Окружающие делятся на «своих» и «чужих». Поведением движет конкуренция с «чужими» и сотрудничество со «своими». Проявления другого человека, не вписывающиеся в интересы группы, автоматически отсылают его в разряд «чужих». Это группоцентрический уровень.

Третий уровень личности — общечеловеческий. Здесь деятельность личности осознанно направлена на благо другим людям, даже лично не знакомым. Стиль взаимоотношений — сотрудничество, а в высшем проявлении — сотворчество, вплоть до совместной работы с Творцом.

Беседуя, помогающий должен внимательно изучить смысловую сферу личности собеседника и помочь ему осознать главные цели. Однако работа вряд ли будет эффективна, если уровень развития личности помогающего ниже, чем у его собеседника.

Призыв к действию

Душепопечительство не занимается развитием человека «вообще» или улучшением жизни «в целом». Оно также не должно касаться проблем собеседника и его прошлого в той форме, как это делает психотерапия. Сфера работы — конкретная задача, цель (иногда проблема, требующая решения) в ближайшем будущем, шаги по ее достижению в настоящем и уроки из прошлого, которые помогут эффективно решать эту задачу сейчас.

В этом ключ к действительным изменениям — переход от расплывчатых определений («мне хотелось бы стать лучше, честнее, чем сегодня» и т.п.) к конкретным, действительно ценным жизненным задачам и активному действию в их решении.

Вспомним Евангелие. Предательство апостола Петра было, наверное, самым страшным моментом в его жизни, самым тягостным и мучительным душевным опытом, страшным разочарованием в себе. Однако при встрече воскресший Христос спросил его: «Любишь ли ты меня?» Получив утвердительный ответ, Он не копается в прошлом Петра или в его эмоциях: «Тогда почему ты сделал то, что сделал? Как Я могу быть уверен в тебе, как в будущей главе Церкви? Как ты себя теперь чувствуешь?» Этого нет. Христос говорит: «Паси овец Моих». То есть, если ты любишь Меня, — действуй для Меня! Давай обсудим, как мы пойдем вместе дальше, что мы будем делать.

Спаситель говорит о действии и о будущем, но не о прошлом.

Преодоление эмоционального бессилия. Итак, один из основных принципов помощи — активность, осмысленное действие. В христианском представлении приспособленческая позиция для человека — это конец самой жизни, ее человеческого (и божественного) смысла и содержания. Это печать отчаяния, грех уныния, проклятие и гнев Творца. И даже если это еще не тьма, даже если человек только отступает, только замыкает в себе то, что должен нести другим, все равно это уже никак не свет.

«Зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5, 15).

Как получается, что многие окружающие нас люди чувствуют собственное бессилие буквально во всем? Они не находят в себе сил изменить даже внешние обстоятельства, не говоря уже о самореализации. Откуда такой разрыв между теми, кто чувствует в себе силы, и теми, кому их недостает?

В середине 1980-х годов в Америке были проведены исследования по изучению природы чувств, дающих людям уверенность в способности изменять свою жизнь. Были опрошены тысячи людей самых разных профессий и результаты опубликованы в академическом отчете под названием «Избыток бессилия». Исследование показало, что большинство людей считают власть внешних обстоятельств значительно большей, чем она есть на самом деле.

Исследователи назвали это явление «эмоциональным бессилием» и  привели убедительные доказательства того, что большинство людей глубоко в душе отождествляли себя со своим бессилием и не пытались усомниться в нем, даже когда ощущение бессилия разрушало их жизнь. Вместо этого они поступали так, как будто бессилие было неизбежным, либо утверждали, что сами того заслуживают.

У большинства людей целая пропасть лежит между тем, что они осознают полезным для себя, и тем, что на самом деле делают. Нередко такая же пропасть лежит между тем, о чем мы мечтаем, во что верим, что считаем своими ценностями, и теми действиями, которые мы предпринимаем для достижения этого.

Когда мы вспоминаем исход евреев из Израиля и переход Красного моря, то в сознании часто возникает штампованная гравюрами и кинофильмами картинка: Моисей поднимает свой посох, волны расступаются, и народ Израиля проходит «по суху».

Но ведь было не совсем так. Если мы обратимся к тексту Библии, то увидим, что Господь говорит Моисею: «Скажи сынам Израилевым, чтоб они шли...» (Исх. 14, 15). И только после того, как израильтяне с верой пошли, расступились и воды. После, а не до. Только воля к действию дает возможность совместной работы Бога и человека.

Помогающий диалог

Все начинается с взаимного доверия. Диалог помощи, духовная беседа — это, прежде всего, межличностное общение равных. Если нет доверия, то это все, что угодно, но не диалог. Установление доверительных отношений должно быть здесь первым этапом. Второй этап — первичное определение цели. Третий этап — рассмотрение в процессе беседы текущего положения дел, его особенностей. Четвертый этап — совместное планирование действий, постановка подзадач.

Беседа строится таким образом, что ответы на вопросы собеседник находит сам. Работу духовника здесь можно сравнить с искусством. Он действует, помогая собеседнику осознать свои истинные цели и желания. Диалог — это не цепочка заранее заготовленных вопросов по схеме, это искусство осмысленного и целенаправленного взаимодействия двух равных личностей.

Ключ к изменению: цель, а не проблема

Как правило, на первой беседе определяется цель. Спрашивающий помощи должен ее сформулировать, а также осознать для себя истинность, необходимость, актуальность и важность этой цели.

Почему именно цели, а не проблемы? Ведь чаще всего к священнику обращаются именно за разрешением проблемы. В этом ключ — нужно сформулировать то, чего я хочу добиться в результате (цель), а не то, чего я хочу избежать (проблемы). Реализация цели зависит от человека, и тогда сама собой решается проблема, которая, возможно, и привела к постановке цели. В стремлении же просто избежать проблемы еще нет активной позиции, нет пространства для действия.

В диалоге важно работать с «надо», а не с «хочу», с волей, а не с желанием. Ведь люди нередко хотят: бросить курить, похудеть, выучить английский, получить лучшую работу. Священники часто встречаются с запросами членов общины типа «хочу больше верить», «наладить молитвенную жизнь». При этом «хотящий» иногда даже предпринимает активные действия: записывается на соответствующие курсы, покупает газету «Профессия», антитабачные пластыри и «православную литературу по вопросу». Но проходят месяцы «бурной деятельности», а знание языка остается на том же уровне, объем талии не уменьшается, работа все так же продолжает нас не устраивать, а веры не прибавляется. И ничего не меняется.

Одна из задач первого этапа беседы, этапа определения цели, — понять, выражена ли собеседником его истинная цель, действительно ли она важна для него, не стоит ли за ней цель более глубокая. (Банальный пример из жизни: часто мы хотим «заработать денег», а на самом деле желаем большей свободы, хотя это вещи принципиально разные и иногда взаимоисключающие). Работать в диалоге можно только с истинной целью, а не с декларируемой.

В начале пути первичная цель часто не осознается. Однако и ее осознание не всегда приводит к радикальной смене пути. Просто человек начинает понимать цель во всей ее глубине: зачем ему необходимо то, к чему он стремится. Он осознает плюсы и минусы достижения желаемого. Еще до того, как он начнет «взбираться на гору», человек ясно видит, какую цену надо будет заплатить за достижение своей цели.

Важный принцип духовной беседы, сформулированный еще отцами Церкви — проверка цели и последствий ее достижения на соответствие воле Божией, а потому и общечеловеческим ценностям. Преподобный Нил Синайский говорил: «Всякого дела конец исследуй прежде его начинания».

Речь идет здесь о сознательном развитии совести человека. Совесть — способ проявления нашей духовной личности, управляющей телесными и душевными функциями. Апостол Павел говорит о «непорочной» совести: «Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми» (Деян. 24, 16). Здесь он имеет в виду, что его духовное «я» заботится о своем человеческом достоинстве. А подлинное человеческое достоинство обретается только тогда, когда ориентиром служит шкала ценностей, предложенная человеку Богом.