Какой будет русская школа?
Опыт работы образовательного центра № 1804 в московском районе Кожухово является по-своему уникальным. Однако не менее интересными являются и размышления опытного педагога о том, на каких основах стоится сегодня жизнь школы. Чиновники от образования — одна из самых закрытых чиновничьих корпораций в России. Каково их влияние на школьную жизнь? Ответом на этот вопрос является публикуемая ниже статья.
Наше образовательное учреждение создавалось по социальному заказу родителей и самими родителями, поэтому оно является единственным в совеем роде. Родители наших учеников сами разрабатывали проект образовательного центра и сами формулировали основные проблемы. Главная из них — проблема воспитания. Здесь действуют два серьезных негативных фактора: СМИ и секты. Мы понимали, что наши дети будут встречаться на улице с сектантами, этого нельзя избежать. Нельзя изолировать детей и от средств массовой информации. Поэтому современная школа должна владеть методами, которые формируют иммунитет и к деструктивному воздействию СМИ, и к деструктивному воздействию сект.
С самого начала мы решили, что наша школа будет воспитывать ребят на ценностях русской православной культуры. Мы являемся активными участниками движения «Русская школа». По просьбе родителей и по благословению Патриарха нам выделили для окормления священников. Наш образовательный проект оказался настолько удачным, что Центр в течение двух лет справился с проблемами наркомании и преступности, которые процветали в нашем районе, и стал лидером российского и международного образования.
Это не пустые слова. Сегодня это единственный центр, в котором число побед, одержанных детьми в различных олимпиадах, творческих конкурсах и соревнованиях, больше чем в три раза превышает число учащихся. Другими словами, в течение года каждый ученик побеждает в спортивном конкурсе, в предметной олимпиаде и в творческом конкурсе. Мы можем смело говорить, что вопрос гармоничного развития в целом у нас решен.
Однако как только мы об этом заявили, начались проверки. Нас неоднократно проверяли и наши чиновники, и зарубежные специалисты, но в итоге все они признали, что это не реклама. И вот тут произошло самое интересное: государственные органы оставили нас в покое, а вот сектанты стали проявлять огромный интерес и изучать наши методы, благо наши педагоги на открытых семинарах представляли свою работу. И здесь они поняли: если эти методики будут распространяться по всей России, то те средства, которые вкладываются в секты, не принесут результата. Через некоторое время мы обнаружили, что из института повышения квалификации к нам прислали педагога-сектантку. Ее удалось раскрыть, и она у нас больше не работает. Но мы убедились — наши технологии успешно выполняют свою задачу. Работая у нас несколько лет, сектантка ничего не смогла сделать ни с детьми, ни с родителями, ни с педагогами.
Правда, история на этом не закончилась. Еще до своего разоблачения она привела к нам свою знакомую и предложила устроить ее заместителем директора по научной работе. Когда мы посмотрели ее личное дело, то сразу ей отказали. Она только что приехала из Чечни, и по документам получалось, что она работала в исполкоме города Грозного, где начальником отдела был Шамиль Басаев, а зампредисполкома — Салман Радуев. Звали ее Лариса Евгеньевна Родионова. Забегая вперед скажу, что сейчас она находится под судом, но тогда она очень быстро была назначена директором одной из школ в нашем Юго-Восточном округе. А еще через некоторое время, летом 2000 года, она внезапно стала начальником Юго-Восточного учебного округа. Как тут не вспомнить, что в разных странах сектанты тратят большие деньги на покупку высоких должностей в системе образования.
Стоит внимательно присмотреться к тем инициативам, которые выдвигала Родионова, сев в кресло чиновника. Уже на первом семинаре с директорами школ она выдала интересную концепцию захвата политической власти через образование. Как она объяснила, неправильно считать, что директора занимаются только обучением детей. Директора — это люди, которые определяют результаты выборов. Более того, Родионова было уверена, что «кого директора захотят, того народ и выберет». Оказалось, что это уже не только теория. Работая директором школы в одном из районов, она эту технологию успешно использовала и провела своего кандидата.
Мы очень насторожились, когда поняли, что у нас в округе будут отрабатываться новые технологии, которые внешне будут направлены на благо для детей, а на самом деле — на усиление политического влияния сектантов. С приходом Родионовой на наш образовательный центр начались гонения, было оказано жесткое давление на директора. В частности, звучали требования убрать иконы, и мы даже в какой-то момент отступили, стали иконы из классов выносить, но потом отказались. Мы не уберем иконы, не изменим курса и будем сражаться до конца. Это был 2000 год.
И тогда стали вводить новые технологии управления образованием. Во-первых, были внесены поправки в договора департамента образования с директорами школ. Срок нового договора — пять лет, вместо прежнего, с неопределенным сроком. Внедрялось это очень жестко, и многие директора согласились. Но я всегда был категорически против и считаю это опасным. Что получается? За пять лет можно тихо и бесконфликтно сменить весь директорский корпус в районе. Такого раньше никогда не было! Теперь уволить одного директора очень легко. И достаточно одному сектанту получить место начальника управления, как через пять лет на все директорские места могут быть назначены сектанты. Потому что, если директора не принимают, например, методики Хаббарда, то через пять лет с ними просто не продлевается договор. На нашей стороне были юристы Мосгордумы, мы воспротивились и отказались от этого. Мы отстояли свое право, но другие — нет.
Но эта проблема, в конце концов, может восприниматься как корпоративная, а вот следующее распоряжение было уже прямым нарушением конституционных прав. Департамент образования неожиданно издает приказ о создании базы данных всех учеников. Напомню, что Конституции РФ запрещает «сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия». Персональные данные относятся к конфиденциальной информации, и в законе «Об информации, информационных технологиях и защите информации» содержится требование «не передавать такую информацию третьим лицам без согласия ее обладателя».
Конечно, родители обязаны предоставлять свои данные директору школы: если что-то случится с ребенком, надо быстро установить с ними контакт. Директор не имеет права передавать данные о родителях и детях без согласия родителей, как законных представителей детей. Однако департамент образования приказал, чтобы директора все данные, которые они имеют о родителях и детях, перенесли на специальные дискеты и эти дискеты передали в фонд окружного управления, где будет создана единая окружная база данных. Окружное управление, в свою очередь, передает дискеты в городское управление, и там создается еще одна база данных — тоже беззаконная! — в которой содержатся все данные о детях Москвы.
Этот приказ был издан в 2000 году, и мы сразу поставили вопрос о нарушении конституционных прав родителей. Официальный повод — борьба с беспризорностью, но он совершенно не обоснован. Любые действия должны совершаться в рамках закона, и директор не может подавать детям пример беззакония — это воспитывает криминальный менталитет. Мы послали депутатский запрос в департамент образования г. Москвы, как нужно трактовать этот приказ: передавать данные с согласия родителей или без их согласия? Всего один вопрос, но произошло удивительное дело: узнав о запросе, департамент образования моментально собрал совещание директоров, и им стали угрожать. Если вы немедленно не сдадите данные, стращали чиновники, к вам с проверками направят комиссии, которые что-нибудь обязательно найдут и за что-нибудь вас обязательно уволят. Все директора, кроме нашего, сразу сдали эти данные. Мы сказали, что будем ждать ответа из департамента на наш запрос, так как здесь нарушены конституционные права граждан.
Одновременно мы проделали работу, которую полагается делать всем директорам. Собрали всех родителей, зачитали им этот приказ, зачитали им их права, статью 24 Конституции, статью 16 закона «О защите информации» и сказали: «Уважаемые родители, пришел такой приказ. Конституция дает права только вам решать, передавать эти данные или нет. Что вы скажите?» Все родители написали письменный отказ, мы собрали их ответы в папку. На следующий день у нас в школе уже была комиссия, которая заставляла директора сдать данные о детях. Директор предъявила письменные ответы родителей и сказала, что в данной ситуации она приказ выполнить не может, поскольку он антиконституционный и родители против передачи этих данных.
Тогда на директора стали оказывать беспрецедентное давление, у нас есть тому документальные подтверждения. Были дикие крики, были угрозы. Ее заставляли написать заявление о том, что она отказывается выполнить постановление Правительства Москвы. Ей угрожали, что сейчас составят акт о том, что она нарушает закон. Это продолжалось четыре часа. После того как комиссия уехала, с директором случился сердечный приступ, и прямо из кабинете ее увезли в больницу. Месяц она находилась в очень тяжелом состоянии. А вскоре пришел ответ: нельзя передавать данные без согласия родителей, это неконституционно.
Получилось следующее: когда в департаменте получили наш запрос, то быстро сообразили, что, действительно, нельзя без согласия родителей передавать данные. А база им была очень нужна, очевидно, для каких-то беззаконных целей, и они применили нехитрый прием — запугали всех директоров, а потом довели до больницы единственного директора, который отказался сдать информацию. После этого всем директорам разослали официальный ответ: не надо нарушать закон, надо спрашивать мнение родителей.
Через некоторое время Родионова покинула должность начальника департамента образования. Но и здесь оказалось все непросто. Когда приехала комиссия с материалами для возбуждения уголовного дела (и оно было возбуждено), Родионову не сняли с должности, она ушла по собственному желанию... и тут же была принята на работу в департамент образования г. Москвы! Наша общественная организация «Родительская забота» вела долгую переписку с департаментом образования г. Москвы и в конце концов добилась решения «о нецелесообразности нахождения Родионовой на государственной службе». Год назад она покинула департамент образования
г. Москвы и позднее была взята под стражу.
Мы же начали изучать статистику преступлений в Москве, потому что понимали: собранная база многоцелевая, и много зла можно сделать с ее помощью. В частности, мы обратили внимание на стремительный рост числа детей, пропавших без вести, и поставили вопрос: не получают ли охотники за детьми для использования их «на запчасти» информацию из этой базы данных? Мы посылали письма во многие инстанции, и этим в итоге занимался лично бывший генеральный прокурор Владимир Устинов. Он подтвердил, что детей, пропавших без вести, очень много. Милиция в Москве неохотно регистрирует такие заявления, если и регистрирует, потом старается закрыть дело, ничего не найдя. Однако некоторые результаты расследования не исключают использования баз данных. Стало известно, что за информацию о ребенке некоторые чиновники получали взятки около 20 тысяч долларов. Не эту ли прибыль считали те, кто «пробивал» создание базы данных?
Но время идет, и база стареет. Не удивительно, что год назад пришел приказ обновить базу данных. Мы снова подняли прежние решения, напомнили о нарушении конституционных прав. Мы обратились в Институт по правам человека, где провели тщательную экспертизу, и получили на руки заключение. В нем говорится, что нарушено и российское законодательство, и международные правовые акты. Наш вопрос остался прежним: как трактовать этот приказ — с согласия родителей или без согласия родителей передавать данные? На этот раз нам просто не поступило ответа. Тогда один из родителей подал в суд и выиграл его. Суд опротестовал приказ начальника окружного управления о создании базы данных, но несмотря ни на что база продолжала создаваться. Директора передавали данные, боясь преследования.
Мы уже обращались в Генеральную прокуратуру, и она опротестовала приказы департамента образования г. Москвы. Однако после этого издаются новые постановления и приказы, предписывающие так или иначе собирать эту базу. Мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что наш образовательный центр пошел против системы. Нас уже не просто пообещали закрыть, нас обещают сравнять с землей, но, занимаясь воспитанием и образованием детей, мы не можем поддерживать беззаконие.
На всероссийском форуме «За здоровое развитие детей» в решении одной из секций говорилось, что демонстративное и систематическое нарушение закона в системе образования должно квалифицироваться как педагогическое преступление. Однако сегодня такого понятия нет. Чиновники остаются безнаказанными. Но сильное государство не может не понимать: беззаконие в системе образования — это серьезная угроза будущему России. Когда мы станем сильными?
|
