Трагедия XX века

В этом году исполняется 70 лет одной из самых печальных и трагических дат российской истории — начала массовых расстрелов репрессированных большевиками. В марте в культурном центре «Духовная библиотека» прозвучала лекция научного сотрудника отдела новейшей истории Церкви Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Лидии Головковой «Новомученики Бутовского полигона. Места массового расстрела в Москве». Лидия Головкова более двух десятков лет собирала материал о священниках, убитых революционерами. Мы публикуем выдержки из этой лекции.

В первые же послереволюционные дни многие московские и подмосковные монастыри были превращены в концлагеря. В Москве были так называемые «расстрельные» монастыри — Спасо-Андроников, Ивановский и Новоспасский, — куда специально свозили людей для приведения в исполнение приговора о высшей мере наказания.

Первым узником Новоспасского монастыря стал настоятель этой закрытой обители епископ Серафим (Голубятников). Скорее всего, епископ Серафим там и погиб, поскольку никаких сведений о нем больше не удалось обнаружить.

К середине 20-х годов сеть арестных домов покрыла Москву, а все городские тюрьмы — Бутырская, Лефортовская, Сокольническая, Таганская — были буквально забиты.

Церковные репрессии проходили волнами. 1922 год был связан с кампанией по изъятию церковных ценностей. В 1928 году прошла вторая волна репрессий. К 1931 году большинство уцелевших священнослужителей были сосланы на поселение в Казахстан и на Север. Те же, кому удалось выжить в ссылках, были вновь арестованы в 1937 году. Их так и называли — «повторники», и сажали только за то, что они некогда уже были осуждены. Их судьба была заранее предрешена: почти все «повторники» были расстреляны.

Поначалу расстрелянных хоронили в черте города, в том числе в самом центре Москвы. Сегодня доподлинно известны места таких захоронений — это двор городской больницы № 23 (известной как Яузская), Ваганьковское и Донское кладбища. Причем на Донском кладбище останки впервые стали кремировать, и многие священнослужители так и не были похоронены по христианскому обычаю — в землю.

Когда городской земли стало явно не хватать для захоронений, было создано несколько специальных зон за чертой города. К  ним относился и Бутовский полигон.

В июле 1937 года тогдашним наркомом внутренних дел СССР Николаем Ежовым был подписан указ о проведении широкомасштабной операции по репрессированию целых групп населения, положивший начало одной из самых кровавых страниц истории России.

5 августа по всей стране начались массовые расстрелы. На то, чтобы закончить операцию, было отведено пять месяцев, но потом сроки продлевали еще четыре раза. Большая часть священнослужителей была осуждена в декабре 1937 года. Хотя репрессии продолжались и в 1938 году.

На Бутовском полигоне именно в этот период — с августа 1937 по февраль 1938 года — были расстреляны десятки тысяч человек, среди которых было множество священнослужителей.

Территория Бутова была обнесена колючей проволокой, а все местные жители записаны в сотрудники НКВД, с них была взята подписка о неразглашении. Их заранее предупредили, что здесь будет создан полигон для отработки новых типов оружия. Поэтому в первые месяцы никто не догадывался о проводившихся на полигоне расстрелах. Лишь к концу 1937 года, когда «черные воронки» стали вереницей свозить в Бутово людей на казнь, а выстрелы не прекращались ни днем, ни ночью, многим стало ясно, что здесь творятся массовые убийства. Местные дети ходили в школу мимо полигона, но через какое-то время все родители запретили им ходить в школу этой дорогой, говоря, что это место скверное.

По официальным данным, в Бутово было убито 20675 человек. Однако предположительная цифра жертв намного больше — свыше 90 тысяч. Такое расхождение связано с тем, что многие документы впоследствии были уничтожены, а на некоторых жертв репрессий дела вообще не заводились.

 Бутовский полигон стал последним пристанищем более тысячи верующих. Здесь был расстрелян митрополит Петроградский Серафим (Чичагов). Ему было 82 года, и он тяжело болел. Чекистам пришлось везти его в Бутово на карете скорой помощи, а к месту расстрела нести на носилках. В числе других жертв были архиепископ Можайский Димитрий (Добросердов), архиепископ Владимирский и Суздальский Николай (Добронравов), епископ Бежецкий Аркадий (Остальский), епископ Велижский Иона (Лазарев), епископ Нижнетагильский Никита (Делекторский) и многие другие.

Сотрудниками НКВД была проведена акция по уничтожению более 1600 инвалидов. Тюрьмы были переполнены, в лагеря инвалидов не брали, поэтому их просто расстреляли. Среди расстрелянных был глухонемой, в деле которого написано, что он обвиняется в активной антисоветской агитации.

Детей расстрелянных свозили в детприемник, который находился в Даниловом монастыре. Имелся специальный приказ — разлучать братьев и сестер и даже знакомых между собой детей. В Даниловском монастыре известно место у стены, где были найдены останки множества детей. В детприемнике дети болели, умирали, и их там стали хоронить. На этом месте построена часовня.

Только в 1992 году пошли слухи о том, что Бутовский полигон — это место массовых расстрелов. За забор тогда еще никого не пускали.  Сотрудники ФСБ два года не могли найти архивные документы, которые бы подтверждали, что Бутово — это место расстрелов. Потом они вышли на человека, который в 1937 году исполнял обязанности коменданта Бутовского полигона. Он был уже очень пожилым человеком, но говорил довольно охотно. Его признание — на сегодня единственный доступный документ, который подтверждает, что на полигоне действительно происходили массовые расстрелы.

Вдоль Симферопольского шоссе буквально в нескольких километрах друг от друга располагалось несколько спецзон: «Бутовский полигон», «Коммунарка», Сухановская тюрьма (которая находилась в бывшей Екатерининской пустыни), а также дача одного из палачей — генерального комиссара госбезопасности Генриха Ягоды, где также проходили массовые расстрелы.

 В 1995 году, когда часть земли Бутовского полигона передали Русской Православной Церкви, там был водружен крест. Год спустя был построен деревянный храм. Его алтарь вплотную подходит к одному из расстрельных рвов. Эта однокупольная церковь была создана по проекту сына расстрелянного на Бутовском полигоне священника Михаила Шика — известного художника, архитектора Дмитрия Михайловича Шаховского-Шика. Храм-на-крови — так многие называют сегодня бутовскую церковь. Ведь вся земля полигона пропитана кровью невинных жертв. Над святыми мощами тут часто возносят молитвы. В 1997 году был канонизирован митрополит Серафим (Чичагов), а вслед за ним еще 308 бутовских мучеников. Процесс канонизации жертв Бутовского полигона продолжается, и компетентные церковные комиссии очень тщательно изучают дела каждого из казненных, чтобы исключить возможность «ошибочного прославления» тех, кто, например, был доносчиком или провокатором.

Материал подготовлен при содействии центра «Духовная библиотека»